Возле его больничной койки время летело гораздо быстрей.
Амелия заметила это еще в первый день после происшествия с троллем, когда так и не решилась отойти от Люка дальше, чем за стаканом воды, уже не в первый раз пропуская обед и засиживаясь до самого отбоя; после чего ей пришлось спешно покинуть крыло, чтобы успеть попасть в свою гостиную до того, как возникнут проблемы. На следующий день она пришла снова - не сговариваясь, заглянув в Большой Зал только для того, чтобы захватить со стола несколько на скорую руку сделанных тостов, для себя и для Флойда. Если бы первой парой в тот день было не зельеварение, Купер бы без особых раздумий ее пропустила, но в тот раз ей не повезло - пришлось отправляться на занятия, снова забегая в больницу на каждом перерыве.

Это стало традицией. Если можно назвать традицией подобное времяпровождение на протяжении трех дней. Амелия не хотела ему мешать, поэтому не будила, если Люк засыпал (а засыпал он, под влиянием лекарств, довольно часто). Просто оставалась рядом, на случай, если он вдруг проснется, писала на колене эссе на следующий день, читала учебники или внеклассную литературу. Иногда почти беззвучно читала вслух.
Школьной медсестре пришлось смириться с ее присутствием, как смиряются с тем, что в доме поселилась мелкая, безобидная зверушка, способная полностью себя обеспечить. Незаметная, не приносящая ни вреда, ни пользы.
И каждый раз Купер засиживалась до упора - что вчера, что позавчера. Вот и сегодня, на третий день прибывания Флойда в больничном крыле, она сидела возле него, на жестком и неудобном стуле, от которого затекали конечности, и бросала неуверенный взгляд на часы. До отбоя есть еще время, но с ним лучше не затягивать - после инцидента с троллем поймавший ее в коридоре в позднее время преподаватель может принести серьезные проблемы.

Уходить не хотелось. Люк задремал после очередной дозы лекарств в купе с умиротворяющим бальзамом, он выглядел милым и безмятежном. Амелия, не сдержав теплую улыбку, протянула руку и легко откинула прядь волос с его лба, ласково почесала макушку и отстранилась, как только заметила, что он приоткрыл глаза.
- Привет, - теперь они общались гораздо смелее, и Амелии больше не нужно было подбирать слова или набирать в легкие побольше воздуха, прежде чем что-то сказать. - Я принесла тебе несколько сырных лепешек и чипсы с ужина, а еще нашла в библиотеке старый экземпляр сказок Барда Бидля, подумала, вдруг тебе будет интересно, здесь же наверняка до смерти скучно.
Девушка положила книгу и угощение на тумбочку возле его койки. Она догадывалась, что в больнице не особенно вкусно кормят, поэтому старалась принести немного с каждой трапезы. Обычно это был сухой паек - все, что можно без проблем пронести и что не испортится в первые несколько часов. Это были башни из бутербродов, пироги с разнообразной начинкой, лепешки, шоколадные лягушки и картофельные чипсы, свежие овощи и как-то раз запеченные куриные ножки. Последнее было не слишком полезным, но Купер решила для себя, что ушибы и переломы совершенно точно нельзя ухудшить с помощью вредной пищи.

- Я говорила сегодня с медсестрой, - обычно она перечисляла все последние новости, которые узнала за день, чтобы Люк знал обо всем, что происходит в замке. Но Купер редко оказывалась в центре волнующих событий, потому и новости у нее всегда были скудными. - Тебя должны выписать через пару дней. Не знаю, почему так долго тянут, со стороны ты выглядишь абсолютно здоровым... скорее всего, просто хотят подстраховаться, чтобы не возникло проблем. А мне кажется, проблемы у тебя могут возникнуть только от скуки. Устал здесь лежать?
Девушка снова бросила взгляд на большие настенные часы. Ничего, опоздает немного. Сейчас это совершенно не имеет значения.

Отредактировано Amelia Cooper (2018-05-20 20:05:30)

Последние лучи закатного солнца несколько минут назад скрылись за линией горизонта, и на мрачном темно-синем небе ярко светила луна в окружении нескольких десятков звезд. Из высоких окон больничного крыла можно было наблюдать за этой неподвижной картиной, чувствовать аромат свежести и прохладный ветерок, проникающий сквозь приоткрытую форточку и щели в старой древесине оконных рам. От легкого сквозняка колебалось пламя свечи, стоявшей на противоположной от Амелии тумбочке возле кровати Люка. Здесь всегда было спокойно и тихо, царила особая атмосфера умиротворения, а потому уходить никогда не хотелось.
Противоположного мнения, как правило, придерживались больные. Все посетители больничного крыла хотели как можно скорее сбежать отсюда и вернуться к привычному ритму жизни. Флойд не был исключением - хотя поначалу он практически кайфовал от возможности оставаться в приятном уединении и бездельничать, теперь же изрядно скучающий вид говорил об обратном.

- Знаешь, ты похож на котика, когда просыпаешься, - Амелия произнесла это быстро, без задней мысли и стеснения, как будто они были знакомы уже очень давно. - Так же потягиваешься, зеваешь и сонно моргаешь.
Раньше подобные признания могли вогнать ее в краску, но с Люком все происходило иначе - слишком просто, без всяких подтекстов и задних мыслей. Это не было хитровыдуманным флиртом, девушка просто не боялась сказать первое, что взбредет в голову. Флойд, очевидно, ответил взаимностью - в следующий момент от него поступило предложение нарушить школьные правила, и он не постеснялся сказать об этом старосте факультета.
Опять-таки, в прежние времена подобное предложение девушка восприняла бы прохладно. Идея прогуливаться ночью по замку, когда некоторые коридоры патрулирует завхоз и учителя, не прельщала, с другой стороны, не вечно же соблюдать правила.

Амелия нахмурилась, словно взвешивая все "за" и "против". Снова протянула руку к собеседнику, коснулась пальцами его лба, словно проверяя температуру. Не горячий. Вполне здоровый. Теплая улыбка помогла сменить гнев на милость, девушка в очередной раз глянула в окно, отмечая, что сегодня удивительно красивая ночь.
- Кажется, я знаю одно место, где можно подышать свежим воздухом и не беспокоиться о том, что нас поймают, - дорога к башне астрономии, обычно, была свободна - мало кому из студентов взбредет в голову посреди ночи выбираться на крышу. - Если ты, конечно, не боишься ветра и достаточно хорошо себя чувствуешь, чтобы преодолеть несколько десятков ступеней.
Девушка первая поднимается со стула и протягивает Флойду ладонь. Сырные лепешки отправляются обратно в сумку, чтобы стать через несколько минут пикником.

Купер смелеет. Она словно снова чувствует себя живой, проблемы уходят на второй план. Раньше она боялась нарушать школьные правила, чтобы не расстроить строгую бабушку. Теперь, когда бабушки больше нет, а рядом находится совершенно другой, почему-то не безразличный человек, хочется завоевать его доверие. Амелия идет вперед, показывая дорогу, первой осторожно выглядывает из-за очередного поворота, прислушивается к собственным шагам и прикладывает палец к губам, призывая Люка оставаться тише воды. Благо, путь близкий - дорога к астраномической башне заняла от силы минут пятнадцать, и только потому, что студенты старались воспроизводить как можно меньше шума.
Только когда позади осталось по меньшей мере сорок ступеней, девушка позволила себе выдохнуть с облегчением и заговорить:
- Я редко здесь бываю. Раньше постоянно забиралсь с братом, нравился вид и возможность побыть там, где никто посторонний не появится. И курить, да. Курить тут особенно здорово.
Выбравшись на открытое пространство крыши, Амелия не сдержала широкую улыбку. Она действительно давно здесь не была, успела соскучиться по пейзажу, по ощущению полной свободы. Казалось, небо гораздо ближе - можно дотянуться до него рукой, если захотеть, а звезды огромные и яркие. Словно подтверждая свои последние слова, девушка полезла в карман и вытащила самокрутку. Последняя. Поколебавшись всего секунду, Амелия передала находку в руки своего спутника.

Ей нравилось полное имя. Амелия Купер - звучало в достаточной степени солидно, но не занудно. Словосочетание, произнесенное голосом Люка, звучало с некоторым восхищением, благодаря чему девушка чувствовала себя гораздо уверенней и могла повести за собой. Магия двух простых слов объединяла их даже больше, чем могло показаться на первый взгляд - настолько же, насколько их объединяло возвышенное "Лукас" из ее уст.
В таких размышлениях прошла вся их дорога до башни, и только на крыше, поворачивая голову в сторону ветра, чтобы подставить лицо потокам свежего воздуха, хаффлпаффка с удивлением поняла, что в ее мыслях абсолютная пустота. Состояние странной безмятежности замедляло время вокруг и помогало принимать глупые решения.

Ее даже не беспокоило, что пациент больничного крыла, несколько дней назад лежавший без малого при смерти, преспокойно преодолел расстояние минимум в полсотни ступенек и от души затягивается крепкой самокруткой. Ситуация казалась комичной.
- Думал, я классическая зануда-староста? - Купер опустилась рядом с молодым человеком, достаточно близко, чтобы почти касаться его плечом. - Ты прав. Я действительно староста и, в большей степени, зануда. Просто ты не из моего факультета, - девушка улыбнулась и мягко, почти незаметно толкнула собеседника плечом.
Их взаимоотношения отдаленно напоминали идиллию.

- Раньше мы были очень близки с двоюродным братом, - ей на хотелось отвечать на заданный вопрос. Об этом свидетельствовал чуть отстраненный тон голоса, опущенный вниз взгляд и крошечные паузы между каждым словом - Амелия всегда делала их, когда тщательно подбирала слова. Но как она могла требовать искренности от Люка, не отвечая ему мало-мальской взаимностью? - Мы ходили в Хогсмид, общались в одной компании и выбирались на крышу, когда нужно было поговорить вдали от посторонних глаз или просто отдохнуть. С тех пор, как я стала старостой, мы почти не общались. Можно сказать, он связался с плохой компанией, - уклончивого ответа было недостаточно. Купер почти физически ощущала повисший в воздухе немой вопрос, и, прикрыв на момент глаза и набрав побольше воздуха в легкие, добавила: - мой отец был полукровным волшебником в третьем поколении, почти чистокровный. Моя мать - маггла. Дориан... общается с людьми, которые ненавидят таких, как я, потому что для них мой отец фактически - предатель крови.

Длинные семейные истории были ни к чему - Амелия уже почти пожалела о том, что не выдумала какой-нибудь короткий рассказ, объясняющий простой вопрос. Но сейчас ей хотелось быть откровенней, хотя это требовало немалых усилий. И развивать тему девушка не хотела, поэтому, выждав немую паузу в несколько секунд, помотала головой и забрала из чужих пальцев самокрутку, чтобы сделать затяжку и выпустить из легких облако серебристого дыма.
- Давай сегодня не будем говорить ни о чем плохом? Мы здесь, вдали от всех людей, в безопасности от завхоза и медбрата, курим шикарную самокрутку и разглядываем звездное небо. Разве это не здорово?

Отредактировано Amelia Cooper (2018-06-06 13:06:18)

Ветер действительно становился холодным. Он то стихал, то, напротив, порывами проносился вдоль крыши, вызывая мурашки по всему телу и ероша волосы. Амелия успела пожалеть о том, что не облачилась сегодня в привычный безразмерный свитер, а решила надеть рубашку в крупную клетку, у которой, к тому же, были средние рукава. Она замерзала. Самокрутка приятно согревала пальцы, но даже она вскоре канула в небытье, так что новый порыв холодного ветра заставил поежиться.
В то же время, Купер не хотела уходить. Ей нравилось проводить время с Флойдом - это невозможно было объяснить, оставалось только принять, как факт. Создавалось впечатление, что они знакомы уже много лет, словно это он, а не Дориан, сопровождал девушку по жизни - неоднократно выбирался вместе с ней на крышу, сидел рядом на совместных уроках и посещал Хогсмид.
Конечно, это была всего лишь приятная иллюзия - на деле Амелии постоянно приходилось напоминать себе, что она знает собеседника только несколько дней. Иногда девушка слишком быстро привязывалась к людям - очень часто это имело неприятные последствия, поэтому каждый раз приходилось насильно останавливать себя, прежде чем сделать очередной шаг навстречу.

Лукас Флойд разом разрушил ее сомнения, стягивая с себя теплую толстовку. В первые несколько секунд Амелия была в замешательстве, но потом все произошло слишком быстро - она чувствовала чужое тепло, когда вещь уютно укрыла ее плечи, и от одного этого движения тепло разлилось глубоко внутри. Не сдерживая смущенную улыбку, девушка взяла толстовку в руки и натянула на себя.
Она представляла, насколько странно и комично смотрится со стороны - вещь была велика на два или три размера, особенно в высоту, ее можно было надеть как тунику или непристойное платье. Амелия полностью закуталась в толстовке, она потерялась в ней, чувствуя себя бесконечно маленькой, но надежно защищенной от ветра и неприятных разговоров.
- Спасибо, - слово благодарности тихо срывается с губ, щеки самую малость краснеют. - Но нам нужно будет скоро уйти, потому что если теперь ты замерзнешь и задержишься в больничном крыле еще на неделю, у меня точно будет болеть спина от бесконечного сидения на неудобном стуле.
Спина, кстати, и так затекала и ныла каждый вечер.

Следующим слова благодарности произносят Лукас. И это снова вызывает бурю внутри, маленький ураган, от которого становится еще теплее. Купер смущенно опускает взгляд, рассматривая носки своих ботинок и стараясь придумать более-менее убедительный ответ на чужой вопрос. Если быть до конца откровенной, ответа у девушки не было.
В попытке понять собственные эмоции, Амелия снова подняла взгляд, разглядывая собеседника. Сейчас он почему-то казался уязвимым - ветер трепал его волосы, и уже по его коже бежали мурашки. Хотелось как-то согреть его в ответ, но все, что могла придумать девушка, это придвинуться чуть ближе, чтобы полноценно соприкасаться плечами и даже коленями. Она ютилась рядом, словно крошечный взъерошенный воробушек, и больше не отводила взгляд.
- Я... просто знала, - так и не сумев придумать историю, Купер решила быть искренней до конца. - В Большом Зале была паника. Нужно было собрать первокурсников, вообще-то, в этом заключается моя работа... я вспомнила, что не видела тебя раньше на праздниках, вот и сейчас решила, что тебя нет. И нет, я не знала, что ты шел через подземелья, даже не представляла, где можешь быть. Просто... хотела убедиться, что не там.