"Нет, нет, нет, только не змеи..не змеи опять...", - с такими мыслями он засыпал, с такими и просыпался последнюю неделю. Он и спать боялся уже, потому что они все время ему снились. Мерлин, как тяжело было привыкнуть пять лет назад, что в комнате висят изображения с серебристыми змеями. Не любил он их с детства. Не любил. Мерзкие, склизкие, неприятные. Что он может сказать о них сейчас? "Мамочка! Они разговаривают!"
Сказать, что Альбус испугался, когда понял, почему он попал на Слизерин, когда он понял, что он понимает этих противных существ, от которых хочется забраться на дерево, ничего не сказать. Страшно. Крайне страшно засыпать, потому что они ему снятся и с ним разговаривают. Страшно ходить по территории Хогвартса и бояться их увидеть, страшно сидеть на занятиях, слыша шепот сокурсников и путая его со змеиным шипением.
Некоторые слизеринцы с опаской на него поглядывали, и он улавливал, что они в курсе, что Пьюси им рассказал.
Альбус вставал пораньше, натягивал капюшон мантии на голову и проскальзывал в Большой зал на завтрак, уплетал за обе щеки и так же быстро и бесшумно уползал на занятия.
-Поттер! - он вздрагивал каждый раз, когда его одергивали, потому что из-за недосыпа он часто улетал в свои мысль. И он должен быть рад, что он прошел проверку, что он часть Красных змей, но осилит ли он? Какие ставки на него делают? Он ведь хотел туда попасть, но оставаться в стороне, чтобы слушать, что там говорят про Джеймса или, не приведи Мерлин, про Лили, чтобы в нужный момент их защитить. А что теперь? Они могут ему поручить что-то, с чем он не справится.
Он старательно избегал встреч со своими родственниками, причем со всеми. Тяжелее всего было с Лили, она слишком эмоциональна. Каждый вечер он следил по карте, чтобы она была у себя в кровати, следил за тем, кто ходит рядом с ней и думал о том, что она, засыпая, проклинает его, или жалеет, или плачет. Иногда он терял Джеймса из виду, терял на карте, и знал, что у Джеймса есть тайная комната, вероятно, где он что-то замышляет. Завидовал тем, кто бывал рядом с ним, тем, кому он доверяет больше, чем ему самому. Как было бы здорово, если бы он стоял там рядом с ним...Увы, но нет.
В действительности же он избегал Джеймса больше, чем всех остальных. Он знал четко его расписание, знал, куда не надо попадать, куда можно опоздать, лишь бы не встретиться с Джеймсом. Не хотел пересекаться с ним взглядами, потому что знал - Джеймс умеет читать его мысли. Не в прямом, конечно, смысле, но Альбус не умеет врать брату, пока не умеет. Пора бы научиться, но ему проще сбежать от проблемы.
Закончился последний урок, он шел по коридору, все так же опустив взгляд вниз, запихивая в левый карман фантик от шоколадного батончика, вытаскивая из правого кармана другой. Открыл. Жует. Слишком нервничает, переживает, слишком сильно тер глаза на занятии, теперь они горели и, вероятно, были красными.
голос Джеймса он различит в любом состоянии, даже коматозном, поэтому, когда он свернул за угол и расслышал какое-то громкое восклицание, которое он даже и не разобрал, но тембр, звук, интонация - Джеймс. Его не должно быть там, но он там был.
Секунда.
Взгляды столкнулись.
Еще секунда.
Альбус засунул остаток шоколада в рот и в тот же момент скрылся за углом. Он уже почти ускорил шаг, как почувствовал резкий ухват за шкирку. Галстук сдавил горло, он закашлялся от пропихивавшегося туда куска шоколада. Сопротивляться бесполезно - это Джеймс.
-Прекрати, - только в кабинете он смог отойти в сторону, чтобы поправить воротничок и галстук. Альбус не был готов ни к какому разговору, поэтому пошел в сторону выхода, но на пути все еще был Джеймс. - Мне надо идти, я тороплюсь, - резко добавил он, глядя куда-то в сторону.

Слишком эмоциональный Джеймс всегда был в центре внимания благодаря своей громкости и яркости, чего не было в Альбусе. Гордиться этим или страдать, дело, конечно, Джеймса, и когда-то Альбус ему завидовал, сейчас же ему нравится быть в некоторой тени, чтобы его просто не трогали, просто не доставали, что сейчас делает Джеймс.
После того как папа ушел из семьи, Джеймс возомнил, что он теперь глава, что он теперь должен обо всех заботиться. Прекрасно, пусть заботится о Лили и маме, а у Альбуса все еще есть отец, все еще тот, кто реально думает о его будущем.
Легко отделаться от него не получилось, да и надо было быть идиотом, чтобы рассчитывать на это. Джеймс взял тактику нападения - не лучшая из всех возможных в данной ситуации, это только раздражает Альбуса, который хотел уйти в свою комнату и лечь поспать, немного поспать. Тем не менее каждое слово брата достигло его ума и больно отозвалось в глубине души. Какое жалкое сравнение.
-О, ты знаешь змеи, оказывается, удивительно интересные собеседники, - резко съязвил он, поднимая раздраженный взгляд на брата. Вероятно, что этот гнев, слившийся с покрасневшими от усталости и недосыпа глазами, и правда выглядел ужасно, да еще и вкупе с тем тоном, который выбрал Альбус. Никогда он не повышал голоса ни на кого в своей семье. В нем не было хамства или какой бы то ни было грубости. Даже если что-то шло не так, он высказывал свое мнение совершенно спокойным тоном, что и пугало и било маму еще сильнее, чем эмоциональность Джеймса. Выходило так, что все, что говорит Альбус - это не эмоции, а это обдуманные слова. Примерно так и было. Обычно. Но не сейчас. Сейчас он был зол на брата, который не оставил его в покое тогда, когда ему это было нужно, опустил его до уровня Волдеморта, над которым школа практически насмехалась, впрочем, не школа, а семья Поттеров-Уизли, потому что они же были победителями. У Альбуса же было несколько иное мнение.
-Какое высокомерие, Джеймс Сириус! - неприятненько, когда тебя называют полным именем, но баш на баш, Джеймс. - А что же ТЫ. САМ. ЛИЧНО! Сделал для того, чтобы иметь право выбирать такой пренебрежительный тон? - черт подери, он сейчас защищал Волдеморта перед собственным братом. Однако он не собирался этого делать, он только лишь хотел указать на то, пусть даже он и был вселенским злом, темным магом, ужасным человеком, но в умственных способностях отказать ему было нельзя, через много столетий его мысли и идеи оценят здраво, оценят его умения, может быть, даже будут уважать за то, что он сумел подмять под себя пол Англии. Альбус не уважал его, но он был ему интересен с точки зрения темной магии - чем больше ты о ней знаешь, тем легче ей противостоять. Почему же все отказываются от нее? Высокомерие. - Ах, да! Создал армию под именем того, кого вообще не знал, с кем ни разу не говорил, кто не давал тебе такого права! Почему не Мерлин? М? Почему не именем себя любимого? Тебе ж так нравится? Нет! Потому что ты сам ни черта не можешь, прикрываешься только именем великого волшебника! - хотел бы он добавить, что это его имя. Альбуса. Что это в нем папа хотел видеть частичку Дамблдора. Не увидел. Никогда не увидит.
-Тебя вообще не касается, что я буду делать и как, я не твоя собственность, Джеймс, смирись с этим, не все Поттеры-Уизли подчиняются тебе, не все преклоняются перед твоим мнимым величием, - последнее он прошипел, подойдя к нему вплотную. Пусть он и смотрел с него снизу вверх, но он впервые говорил так резко, жестко и серьезно.
В какую-то секунду Альбус понял, что это шанс. Шанс показать Красным змеям, что между ним и его братом нет ничего общего, что они давно разошлись в своих мнениях, что в Альбусе кипит ненависть к нему. Это шанс расположить к себе всех их. Потом он пожалеет о каждом сказанном слове, потому что Альбус - первый из Поттеров-Уизли, которые готовы были ему подчиняться, он восхищался им когда-то, да и сейчас восхищается смелостью выступать открыто. Альбус живет в страхе, с ощущением незащищенности, в страхе, что он не сможет никогда открыто принять какую-то одну сторону. Он сомневается во всем.